Сладость греха - Страница 36

— Что меня пленило с первого взгляда, так это твои глаза и волосы. В первый же вечер мне отчаянно захотелось ощутить твои кудри под пальцами, надышаться ими.

Флорин зарылась лицом в мягкие пряди — более шелковистых волос она в жизни своей не касалась. Девушка жадно вдохнула аромат свежести, влажное дыхание Бена обожгло ей грудь. Но дальше этого он не пошел — покорный ее воле, Бен воздерживался от поцелуев и ласк. Очень довольная Флорин вернулась к прерванному занятию. Она расчесывала светлые кудри уже около минуты, когда пальцы Бена сомкнулись под ее правым коленом. Двинулись вверх, к алым нейлоновым шортам. Затаив дыхание, Флорин посмотрела на Бена — глаза того по-прежнему были закрыты. Но пальцы снова пробежались вниз, к колену, а затем повторили тот же путь, но уже по левой ноге. Щетка в руке Флорин двигалась все медленнее и медленнее…

Бен погладил ее бедро, поднялся выше… Рука Флорин замерла, щетка запуталась в волосах. А настойчивые пальцы Бена снова двинулись вверх и скользнули под кружево трусиков. Погладили нежную кожу и неспешно вернулись назад.

Затем он запустил под кружевную ткань всю ладонь — и Флорин с трудом сдержала дрожь. Заморгала. Уронила руки Бену на плечи, облизнула языком пересохшие губы. Шагнула вперед — и колени ее уперлись в спинку стула.

Жаркий, влажный язык легонько коснулся ее живота. Бен ухватил и затеребил зубами пояс шорт, затем снова откинулся назад и заглянул в ее синие, расширенные страстью глаза.

— Опустись на пол, — потребовал он хрипло, сжимая ладонями ее бедра.

Ни минуты не колеблясь, Флорин опустилась на колени. Тогда Бен встал, отпихнул стул и устроился на полу рядом с ней. Правая рука легла ей на спину, левая скользнула под шорты и, трусики. Щетка упала на пол с глухим стуком, с губ девушки сорвался приглушенный вскрик.

Флорин до боли вцепилась в плечо любимого, подлаживаясь под размеренный ритм его движений. Провела рукою по мускулистой груди Бена, задела сосок, проследила клинообразную полоску темных волосков, что резко сужалась книзу, к шортам.

Бен предоставил ей полную свободу действий.

Следуя его примеру, Флорин запустила руку под джинсовую ткань, и Бен глухо застонал, откинувшись назад.

Тогда Флорин потянулась к его поясу. Ощутив прикосновение теплых пальцев, Бен вдохнул поглубже, создавая зазор между тканью и телом. Мускулы его живота наводили на мысль о мраморной скульптуре. Флорин расстегнула тяжелую металлическую пуговицу, взялась за молнию — и медленно потянула замочек вниз.

Бен вздрогнул всем телом, когда она дотронулась до его напрягшегося естества — очень осторожно, почти застенчиво, одними подушечками пальцев.

— Флорин, Флорин, я так долго мечтал о твоих прикосновениях, — хрипло зашептал он, наклонившись вперед.

А ведь она всегда считала, что подобные слова обычно произносят женщины! Но Бен не похож на других мужчин. Он не стыдится слабости, не смущается высказывать вслух самые сокровенные мысли. Это нравилось Флорин и поощряло ее к более смелым ласкам.

— О, Бенедикт, ты совершенен! Я всегда это знала. Я ночами не смыкала глаз, представляя, как ты меня коснешься… О!..

Она задохнулась, запрокинула голову, потому что язык его скользнул ей в рот, подстраиваясь под заданный ритм.

Бен медленно поднялся, заставляя встать и ее. Одним движением стянул с нее шорты и трусики. А в следующее мгновение его джинсы упали на пол. Глухо звякнула мелочь в одном из карманов. Бен перешагнул через них, и губы влюбленных встретились, языки снова затеяли упоительную игру, а руки ласкали, гладили, изучали и постигали…

— Тише, любимая, — шепнул он ей в губы. — Я уже на грани.

— И я тоже.

Бен приподнял голову и улыбнулся.

— Так быстро?

— Слишком быстро, да? — смутилась она.

— Ммм… — Бен подарил ей восхищенный взгляд. — Ничуть. Иди сюда…

Флорин шагнула к кровати и легла навзничь. Бен опустился на колени, развел ей бедра грудью, обхватил руками ее тело, покрыл поцелуями нежную впадинку у талии. И вот — о блаженный миг! — расцеловал ее груди по очереди, сначала левую, затем правую. Флорин погрузила пальцы в его волосы, не позволяя отстраниться, силой направила губы к дерзко приподнятому соску, что словно тянулся навстречу его языку. Бен затеребил соски губами — так музыкант, играющий на кларнете, проверяет и настраивает инструмент, прежде чем извлечь из него изумительной чистоты звук.

С губ Флорин срывались бессвязные стоны, восторженные возгласы — эхо чувственного экстаза. Она призывно изогнулась, приподняла бедра. Однако Бен не спешил воспользоваться ее уступчивостью. Он выжидал, лаская ее груди, пока жажда новых восторгов не отозвалась в теле Флорин мучительной болью.

Но вот Бен отстранился. Теперь он смотрел на Флорин сосредоточенно и чуть грустно, от улыбки не осталось и следа.

— Если ты принадлежишь мне только на одну ночь, я намерен получить все, без остатка. Не хочу оглядываться назад и жалеть о том, чего не сделал!

Флорин приподнялась на локтях, настороженные синие глаза встретились с серыми. Сердце ее неистово забилось: сумеет ли она угодить любимому? Однако при одном взгляде на Бена все опасения развеялись в дым. Оба до самозабвения обожают жизнь с ее безудержными радостями. Неудивительно, что и в любви Бен так же смел и предприимчив, как на корте. Она заправила ему за ухо непокорную прядь волос. Бен куснул ее за мизинец и, удерживая палец в зубах, произнес:

— Запах мыла и свежести… А я хочу ощутить благоухание того вечера. Так что порадуй меня, моя красавица.