Сладость греха - Страница 29

Да, ей очень понравилась свадебная феерия Натали и Джула, но для себя самой девушка мечтала о другом. Ведь она, Флорин Дигби, самая что ни на есть обыкновенная простушка, с самыми что ни на есть скромными запросами. Ну, зачем ей все эти спецэффекты?

Хелен Дигби, брошенная возлюбленным в возрасте девятнадцати лет, сама пробивала себе дорогу в жизни. И теперь ей требовалась иллюзия надежности и обеспеченности, сопряженная с великолепной и пышной свадьбой. В конце концов, дочь у нее одна! Хелен лично подыскала для нее подходящего жениха и не остановится ни перед какими расходами!

В течение последней недели мать звонила Флорин по меньшей мере дюжину раз, чтобы обсудить какой-нибудь незначительный пустяк. Стиснув зубы, дочь заставляла себя проявлять интерес. Дважды звонил агент по продаже недвижимости и приводил в дом потенциальных покупателей. Звонили из мебельного салона — сообщили, что прибыла итальянская кухня. Позвонил Марк и спросил, не сможет ли Флорин как-нибудь вечером пройтись с ним по магазинам и выбрать картины и шторы? А еще он приглядел для гостиной потрясающую вещь, шахматный столик с мозаичной деревянной крышкой, — настоящий антиквариат!

— Шахматы? — в ужасе переспросила Флорин.

— Не просто шахматы. Музейный экспонат!

— Но зачем?

— Я же обещал еще раз объяснить тебе ходы, как только выдастся свободная минутка-другая. Ты все схватываешь на лету.

— Но Марк, ты же знаешь, шахматы не моя стихия!

— Ты быстро научишься, милая. Я в тебя верю.

Марк весело рассмеялся. А собеседница с трудом сдержала раздражение. Она выпрямилась и принялась нервно обматывать телефонный шнур вокруг пальца.

— Заключим договор, Марк, — объявила Флорин, недобро сощурившись. — Я, так и быть, взгляну на твой «музейный экспонат», если ты дашь мне слово: на каждый час, проведенный за игрой в шахматы, мне причитается час игры в сквош.

Последовало долгое молчание. Наконец Марк натянуто хмыкнул.

— Ну же, Флорин, детка, ты же знаешь, мячик гонять не по мне. Это ты у нас спортсменка!

Девушка сорвала с пальца шнур и пнула ногой табуретку, да так, что та с грохотом отлетела под стол.

— Отлично! Тогда что скажешь, если на один-два вечера в неделю ты и я подыщем себе партнеров для любимых игр? Тебе — интеллектуалка, способная передвигать пешки, а мне — мускулистый любитель швыряться мячом в стенку! — Перед мысленным взором девушки тотчас же возник Бен в серых шортах и затрапезной тенниске. — Марк, ты меня слышишь? Как тебе мой план, а?

— Фло, ты ведешь себя нелогично.

— Да ну? А ты?

Больше всего на свете Марк Стоут гордился своими способностями к логическому мышлению. Обиженное молчание дало Флорин понять, что ей удалось задеть за чувствительную струну.

— Я просто высказал мои пожелания, вот и все. Разумеется, если шахматы тебе не по душе, смотреть на них вовсе не обязательно.

Ей вдруг захотелось броситься на колени и завизжать в голос. Марк всерьез уверен, что все дело в шахматах! Боже милосердный, да он просто непрошибаем!

— А как насчет того, чтобы пойти выбрать лампы? — настаивал жених.

Флорин открыла рот, вдохнула поглубже, стараясь успокоиться, и пригладила волосы.

— Мне все равно. Я с удовольствием пройдусь с тобой по магазинам, когда захочешь.

Не успев договорить, она осознала, что фразы противоречат друг другу. Либо ей все равно, либо она с удовольствием присоединится к жениху. Где истина?

— Тогда послезавтра? Я заеду за тобой около семи.

— Отлично, — угрюмо отозвалась Флорин. — В семь так в семь.

— Спокойной ночи, милая. Отдохни получше. За последнее время ты вся издергалась. Наверное, предсвадебные хлопоты сказываются.

Причем здесь хлопоты? Хелен Дигби с парламентской пунктуальностью отслеживала каждую мелочь. Она сверялась с дочерью только принципа ради, а вовсе не потому, что нуждалась в ее согласии. Нет, проблемы Флорин не имели ни малейшего отношения к меню или к цветам. Во всем виноват кудрявый светлоглазый тип, который классно играет в сквош, водит заржавленные машины и целуется, как сказочный принц!

На стене висел календарь, расписанный по дням и часам. Позвонила Натали, удивляясь, что до сих пор не получила приглашения. Флорин с трудом сдержала досаду: мать и так ест ее поедом из-за дурацких карточек, а теперь еще и лучшая подруга туда же! Для того чтобы надписать такую уйму конвертов, нужно взять отгул. Повесив трубку, Флорин решительно выдвинула коробку с розовыми конвертами и карточками, вооружилась списком адресов и ручкой. Она надписала уже пять штук, когда снова зазвонил телефон.

— Привет, Фло, это опять я.

Что на этот раз? Может, во Флориде ударили морозы и изничтожили весь флердоранж? Но Флорин благоразумно попридержала язычок.

— Здравствуй, мамочка.

— Ты уже отослала приглашения?

— Нет, но почти все надписала, — солгала дочь.

— Фло, ты хотя бы изредка заглядываешь в календарь? Их следовало отправить еще в прошлую субботу.

— Знаю, мама, знаю. Так вышло.

— А теперь приготовься к самому худшему. Мэттью Пескаторс только что получил уведомление о том, что его переводят в Сан-Франциско!

Флорин недоуменно уставилась в стену. Какое ей дело до Мэттью Пескаторс? А мать, судя по всему, ожидала скорбного стона, потому что теперь в ее голосе отчетливо зазвучало негодование.

— Боже мой, а я-то надеялась, ты подскажешь выход! Времени осталось не так уж много, чтобы подыскать другую певицу!

Ну да, Абигейл Пескаторс, жена Мэттью, должна была петь на свадебной церемонии.